Я говорю, дважды два – пять! Мераби Порфирьевич Чочуа родился в 1961 году. Закончил инженерно-экономический факультет Московского автомобильно-дорожного института. По окончании аспирантуры в 1990 году защитил диссертацию на степень кандидата экономических наук. Работал в МАДИ – младшим научным сотрудником, старшим преподавателем, заведующим лабораторией. Затем перешел в автокомбинат №28 на должность коммерческого директора и через год возглавил комбинат. В 2000-м году стал первым заместителем, а два года спустя – генеральным директором государственного унитарного предприятия «Мосавтотранс». Действительный член Международной академии менеджмента, Академии промышленности и менеджмента. Женат, имеет двух дочерей. Вместо пролога - Мераби Порфирьевич, вы бы не хотели поработать на производстве? Двадцать восьмому автокомбинату Мосавтотранса требуется коммерческий директор. – Посмотреть надо, вслепую разве можно решение принимать! – Комбинат, признаться, в незавидном положении. - В хорошее место вы зовете меня, нечего сказать. Поглядим, однако… Этот диалог состоялся в апреле 1997 года. Роль Сизифа, или антикризисного управляющего – как хотите, предлагали заведующему отраслевой лабораторией проблем управления при МАДИ Мераби Чочуа накануне его 36-летия. «Опять апрель», - подумал тогда Мераби, анализируя неоднозначные впечатления от визита на комбинат. Все судьбоносные моменты его жизни случались именно в апреле, и не просто в апреле, а 17-го числа. Он и на свет Божий появился 17-го. А почему неоднозначные впечатления? Потому что автокомбинат был на грани банкротства. 26 грузовых машин выходили в рейс. Убытки огромные. Зарплату водителям не платили полгода. Здесь никто уже ни во что не верил. Как возродить предприятие? К тому же Чочуа был научным рабтником и непосредственной производственной практики не имел. Накануне 17-го апреля Мераби подтвердил: «Решено, иду на комбинат. Через год мы начнем получать прибыль». «Ты что, самоубийца? – отговаривали его друзья. «Только реформатора нам и не хватало, - встретили его в 28-м. Вот такая веселая ситуация. Через полгода Чочуа с командой остановили падение комбината в экономическую бездну. Еще через полгода они стали зарабатывать первые реальные деньги. Как раз в это прекрасное время разразился дефолт… SAXLI Тихая, утопающая в зелени и солнечных объятиях дорога пересекает шумное и работящее село Кариата. Saxli, по - грузински, значит дом. Здесь,и находится Zveli saxli – старый дом Мераби Порфирьевича, родившегося в Кариате, в западной Грузии, в легендарной благословенной Колхиде. Колхидская долина – страна Золотого Руна. Субтропики - земля вечного лета, виноградников, мандаринов, чайных плантаций. Земля добрых и трудолюбивых людей. Кариати расположено между морем и горами. Вдоль села катит волны холодная речка Хоби. Вот он, Zveli saxli – каменный, двухэтажный, как принято в Грузии. Раньше он казался таким большим. Теперь село немного состарилось. Постарел и дом, родное гнездо. Раньше Кариата наполняли звуки строящихся домов. Нынче строек нет, тяжело живет деревня, в ожидании лучшего… Впрочем, здесь никогда хлеб легко не доставался. - Ну как же, Мераби Порфирьевич, вольное грузинское село это же, наверное, праздник, шум и споры, застолье, вино, тосты. - Безусловно, застолье,в Кариате бывают. Это очень красивые зрелища – как настоящие театральные действа. Множество гостей, относящихся друг к другу с почтением и любовью. Новости, степенный разговор, танцы, музыка, тосты. Но в деревне мало праздников, поверьте мне. Здесь люди очень много работают – с зари до глубокой ночи. Чочуа был в семье, в которой, кроме него, взрастили двоих сыновей и дочь, младшим, поздним ребенком. Первенец старше Мераби на 22 года. Родители уже оставили этот бренный мир. Сын не помнит, чтобы отец и мать когда-нибудь отдыхали. Хозяйство, земля, скот – все это требовало постоянного внимания и работы. Наверное, его жалели, где-то баловали – младшего. Отец, по воспоминаниям был человеком суровым, а все-таки ни разу не повысил на Мераби голоса. Родители вообще никогда не читали детям нотаций. «Делай добро, сынок», - единственный завет, который они позволили себе высказывать. Гостей, даже если в дом забегали голопузые соседские пацаны, родители встречали стоя. Баловали? Возможно, а только в детстве мальчуган никогда не ездил на море, дремлющем в десяти километрах от Кариати. Некогда – работать надо, учиться. - Хулиганистым парнем я не считался, - заразительно смеется Чочуа. – Но и паинькой тоже не состоял. Так уж получилось, что я всегда ходил в лидерах. В 12 лет обзавелся усами и вообще, вспоминаю, рассудительным был пареньком, взрослел раньше других ребят. Фрукты из соседних садов? Нет, у нас не принято воровать чужие фрукты – в этом нет необходимости. Зайди в любой двор, попроси – хозяева будут счастливы тебя угостить, причем вынесут самое лучшее, самое вкусное. Так нас воспитывали. Мераби закончил в Кариате семь классов и переехал к среднему брату в райцентр Цхакая (ныне Сенеки). Там он завершал среднее образование, работал на стройке. В 1980 году в порядке эксперимента московские вузы выделили места для лучших абитуриентов из союзных республик. Конкурс был огромный. МАДИ предоставил одно место. Успешно сдав экзамены в Тбилисском госдарственном университете на родном языке, Мераби поехал в Москву… Управленец Надо сказать, что по-русски он тогда знал «здравствуй», «до свидания» и еще чуть-чуть. Пришел на первую лекцию и ничего не понял. Вторая лекция – химия: ничего не понял. Третья лекция – математика. Ну, тут я король, бодрился Мераби и опять ничего не понял. Сердце ушло в пятки: «Как, - думал он, - я покажусь дома? Меня выгонят, я опозорю род, семью. Какой кошмар». Подошел парнишка, Серега: «Ты чего такой грустный, что случилось? Не понял ничего? Отчислят? Я вот русский и тоже пока ничего не понял. Подожди, брат, у нас тобой все впереди». Закончился первый семестр, все проблемы остались позади, пришла уверенность. МАДИ Чочуа закончил с отличием. После второго курса организовал с друзьями стройотряд. Ребята заработали приличные деньги и перечислили их в детдом. Потом несколько лет подряд Мераби руководил стройотрядом. Стал дипломантом Всесоюзного студенческого конкурса. Получил диплом лауреата международного конкурса студентов в Братиславе. Что интересно, за научную работу, посвященную альтернативным видам автомобильного топлива. Понятное дело, что путь его лежал в аспирантуру. В 1990 году Мераби Порфирьевич защитил диссертацию.. Карьерный путь его был достаточно предсказуем: докторская, профессура, вероятно, руководящая должность… Но тут грянула перестройка, и научные работники перестали получать деньги. Научно-внедренческая фирма при МАДИ, которой он с успехом руководил, тоже перестала приносить доход – на науке заработать было невозможно. Что же делать, как жить? К тому же семья наседала: "мальчику" уже за 30, а он не женат? «Меня атаковали со всех сторон, - разводит руками Мераби Порфирьевич. – Ты специально не хочешь жениться, - говорили родственники. –«Мераби, уж не гуляешь ли ты?» А я и сам хотел жениться. Но как же содержать семью, когда кругом бушевала перестройка, отвернувшаяся от науки». Судьба, однако, привела в МАДИ его Нино. Он был ее преподавателем, он поставил ей первую «пятерку». Он стал, наконец, примерным семьянином. Родилась Тамрико, через два года Анечка. А он, управленец до мозга костей, воевал за экономическое благополучие 28-го автокомбината Мосавтотранса. Перво-наперво Чочуа создал команду, потому что без команды ничего сделать нельзя. Он стал анализировать, почему, собственно, нормальное предприятие сидит в такой глубокой финансовой яме. Оказалось, до него здесь просто никто не считал, во что обходится один обычный рейс. Выпустили машину на линию и ладно. Как это ладно, возмутился Чочуа? Комбинат обслуживал некоторые предприятия столичного стройкомплекса. На тот момент это приносило одни убытки. Мераби Порфирьевич настоял на прекращении убыточных рейсов. Начался скандал: «Мы потеряем последних клиентов, - возражали ему». – «Какой толк в этих клиентах, если они не приносят комбинату прибыли! - оппонировал Чочуа. Хорошо, но надо было как-то зарабатывать. Выяснили: неплохой доход приносят многотонные фуры. Но на какие деньги их купить? Кредит под бешеный процент? Как расплачиваться? Да и кто даст денег предприятию-банкроту? Он нашел великолепный выход: машины взяли в лизинг у компании при Минском автозаводе. Расплатившись, выяснили, что потратили на фуры, которые согласно договору лизинга через три года перешли в собственность, 85 процентов их реальной стоимости (темпы инфляции в Белоруссии тогда по сравнению с Россией были более высокими). Это был первый экономический успех предприятия. Отток кадров прекратился. Люди поверили в Чочуа, ставшего к тому времени гендиректором комбината. И тут наступил дефолт. Как же трудно пришлось Чочуа. Но он ни разу не допустил задержки зарплаты. Как ругался с банками. Убеждал. Ему вообще удается убеждать. Почему? «Знаете что, я убежден, что дважды два будет пять, - формулирует Чочуа свое кредо. – Надо принимать нестандартные решения и добиваться их реализации. Это интересно». А кроме того, он всячески поддерживал имидж предприятия. На рабочих совещаниях всегда улыбался: мол, у меня все нормально. Почему у других проблемы, а у него нормально? С ним надо иметь дело, рассуждали руководители предприятий – клиентов. В 99-м, через три года после появления на 28 комбинате без опыта работы, Чочуа выиграл первый столичный конкурс «Лучший автотранспортник Москвы». А через год тогдашний гендиректор ГУП «Мосавтотранс» Павел Златин пригласил его к себе первым заместителем. Генеральный директор ГУП «Мосавтотранс» - это махина. В его состав входит 50 автокомбинатов, пять тысяч единиц транспортной техники, десять тысяч работающих. «Жесткий ли я руководитель? Возможно - размышляет Чочуа, - но халтуры и лжи не терплю». Главная задача для него нынче – создание в структуре «Мосавтотранса» мощных многофункциональных образцовых предприятий. Сложно? Еще бы. Надо преодолевать силу инерции иных руководителей. Иначе нельзя, считает Мераби Чочуа, потому что в рыночных условиях предприятия не имеют права работать убыточно. Это нонсенс. Так он реанимировал авторемонтный завод номер девять. «Год назад девятый авторемонтный находился в полуобморочном состоянии, - сообщил Чочуа. – Одни убытки. На 2006 год мы планируем получить прибыль от его деятельности – не менее 20-25 млн. рублей. Ожило предприятие, рабочие поверили, что можно нормально трудиться и получать стабильную зарплату». Новая задача гендиректора – создание крупных транспортно-логистических центров. Проектом первого - в Восточном округе – он занимается уже полтора года. Это должны быть транспортные предприятия со стоянками, техцентрами, складскими помещениями, информационными технологиями – предприятия, работающие на принятых во всем мире современных экономических принципах. - В Москве нынче 240 тысяч грузовиков, - говорит Чочуа. - Огромное количество из них работают в теневом секторе экономики, не платя налоги. Мы выступаем за изменение на федеральном уровне устаревшего законодательства в сфере грузовых перевозок. И поверьте, это касается всех и каждого. Знаете ли вы, что 30-35 процентов себестоимости любого товара составляют транспортные затраты? Так заинтересовано население в организации цивилизованных грузовых перевозок? А безопасность, а экология, а качество услуг? Вот об этом сейчас и думаем. Тост – это искусство. «Отдых? – смеется Чочуа. – Я работаю по 25 часов в сутки». Дочки раньше ждали, когда папа придет с работы. Сейчас не ждут, засыпают. Утром он уходит на работу – еще спят. Тамрико учится в третьем классе, Аннушка в этом году пойдет в первый. «45 лет? Что это за возраст для мужчины, - пожимает плечами Мераби Порфирьевич. – Вот нам еще один наследник нужен... - Грузия славится красивыми тостами, Мераби Порфиртевич, произнесите тост! - Уважаемый, тост – это искусство. Это сплошная импровизация. Тост говорят, как пишут стихи – сердцем, душой. Тост…Наверное, подняв бокал, сказал бы, что я счастливый человек. Потому что у меня в жизни не было неразрешимых проблем. - Как? А все что вы рассказали? - Нет, это не проблемы. Жизнь, работа. Когда знаешь, что и как делать – это удовольствие, азарт. Проблема, если не знаешь, как поступить и что делать. Вот тогда беда. Оглядываясь назад… Ох, как много еще предстоит сделать, хватило бы времени… Владимир Ратманский - - Слово «saxli» по-грузински означает дом. Zveli saxli – старый дом. Дом – это селение Кариати, земной рай. Здесь, в западной Грузии родился Чочуа 45 лет назад.